Боевая юность Николая Бойко

Понедельник, 08 мая 2017 09:35 2669

Боевая юность Николая Бойко

Новый герой "Марафона Победы" на сайте "Среда24" - житель Минусинска Николай Васильевич Бойко. С корреспондентом издания он предпочёл встретиться ранним утром, как и подобает человеку энергичному и не обращающему внимания на свои годы. И, надо отдать ему должное, на свои 90 наш сегодняшний свидетель исторических событий абсолютно не выглядел.

Впрочем, как можно успеть понять по нашему марафону - это общая черта всех наших ветеранов: подтянут, строен и не сломлен ни годами, ни событиями тех далёких лет, когда люди под вражеским огнём становились лишь крепче как телом, так и духом.

Вот что Николай Васильевич рассказал нам:

"Родом я с Белоруссии, с Бреста, деревня Гвозница. Семьи тогда большие были, вот и нас народилось четверо братьев и две сестры. Жили небогато, земли было мало, да и та болотистая. Спасала земледелие лишь скотина: ведь будет навоз - будет и картошка, основная пища наша.

Жили мы в то время, до 39-го, под Польшей, а после освобождения пришли наши войска и установили линию разграничения по Бугу. До легендарной Брестской крепости - всего ничего, 25 километров, так что жили, можно сказать, буквально на советско-немецкой границе. И начало тех страшных событий 41-го разворачивалось на моих глазах.

То время я, 14-летний, помню очень хорошо. Были мы с парнями на выпасе, в ночном, и вдруг - с немецкой стороны ракета, затем ещё одна, третья. Это был сигнал к артподготовке. Практически сразу полетели снаряды в сторону летних лагерей крепости. Правда, мы, попривыкшие к учебным стрельбам, особо не испугались тогда, но вот когда следом волнами пошли самолёты с крестами на крыльях, в деревне началась паника. В 11 часов дня фашисты уже заполонили наши окрестности. Шли валом, на велосипедах, на грузовиках, рукава по локоть засучены, улыбчивые - видно, что на кураже. Тогда они ещё надеялись на тактику молниеносного удара.

Помню яркий эпизод, случившийся в тот первый день войны. Мы выгнали скотину за деревню, и туда же к нам подъехал офицер. Сунул котелок моему товарищу и говорит: - Млико!

Но любой сельский житель знает, что в поле корову подоить практически невозможно. Мой друг - к одной корове, к другой - все убегают, пятятся. Офицер, очевидно, устав за этим наблюдать, вытащил пистолет и расстрелял паренька на наших глазах. Случались и более необъяснимые зверства со стороны оккупантов, когда могли убить пятилетнего ребёнка, просто перебежавшего дорогу. Неудивительно, что у народа накапливались злость и ненависть к фашистским захватчикам. А отсюда рождалось и мощное партизанское движение. Отряд, сформированный в нашей деревне, носил название "Дзержинский". В мае 42-го это было уже самостоятельное боевое мобильное формирование, постоянно наносящее врагу серьёзный урон.

Лесные братья нас предупреждали, чтобы мы готовили землянки, потому что рано или поздно в отместку деревню сожгут. Так и произошло. В ноябре того же года все наши дома были сожжены дотла и зимовать нам пришлось в тех самых подземных убежищах. Мой отец и старший брат контактировали с партизанами, тогда как всем остальным было строго-настрого запрещено не то что разговаривать, а даже приближаться к местам обитания народных мстителей. Но со временем мы все так или иначе начинали вливаться в освободительное движение, пытаясь приблизить долгожданную Победу.

Как-то в районе недавнего боя заприметил я здоровенную трубу с площадкой, а рядом множество ящиков. Открываю один - а в нём боеприпасы для миномёта. Оказалось, набрёл я на позицию миномётного расчёта. Сбросил само орудие и ящики в воду, а затем указал партизанам это место и удостоился благодарности.

Я обладал отличной памятью и острым зрением, благодаря чему мне еще раз удалось отличиться. Стратегически важный мост, по которому к немцам поступали припасы и подкрепление, требовалось взорвать. Но перед этим выяснить количество и пути следования вражеских патрулей.

Итальянцы, румыны, венгры и чехи, будучи тогдашними союзниками немцев, охраняли множество объектов в тылу, и, высмотрев по форме, какой национальности патрульный, можно было судить о возможности совершения акции. Из всех вышеперечисленных советским войскам больше всего симпатизировали чехи. Пройдёт он мимо заложенной мины и сделает вид, что не заметил. Несколько раз ходил я к мосту, останавливали меня, обыскивали, но информация-то вся была у меня в голове. Впоследствии в назначенный час мост был взорван".

Николай Васильевич был принят в партизанский отряд в 16-летнем возрасте и даже стал командиром взвода. Затем, уже в 1944 году, по рекомендации был призван в регулярную армию. На Втором Украинском фронте, в пехоте, в составе Красноярской дивизии, удалось повоевать ему плечом к плечу с воинами-сибиряками. И, возможно, потому в 55-м, по плановому переселению, не задумываясь, выбрал местом будущего жительства наш сибирский край.